вторник, 14 марта 2017 г.

Кругосветная любовь


Капли дождя барабанили по неплотно закрытой крышке люка, выстукивая ритм некогда любимой песни. Впервые я её услышал во время моего первого знакомства с Парижем. Весна, солнышко, тепло… Тогда я был ещё очень молодым прохвостом, не то, что теперь. Мои (уже бывшие) хозяева были отчаянными путешественниками и объездили весь мир вдоль, поперёк и по всем возможным и невозможным направлениям. В Париж мы приехали на весело разукрашенном фольксвагене. Нашему дому на колёсах позавидовал бы сам Ной: соседствовал я и с австралийским эму, и с ангорским кроликом, и с долгопятом и даже с ленивцем. Кто-то даже принёс однажды аквариум со странным мелким существом и сказал: «Это – Дамбо Октобус. Теперь он тоже часть нашей огромной семьи». Дамбо оказался представителем головоногих моллюсков, проще говоря, странным осьминогом. Никто так и не понял, откуда он взялся и куда внезапно исчез. Кроме меня, конечно.
Саундтреком той поездки была та самая песня, которую сейчас наигрывал дождь. В тот самый день тоже лил дождь, но я всё-таки вышел из нашего автобуса и решил прогуляться. Все с детства говорили, что я немного не от мира сего. Всё из-за того, что я любил плескаться в воде и без умолку мурлыкал, когда меня гладили против шёрстки. Но, чёрт, что в этом такого? Хотя, нет. Всё-таки они были правы. Ведь, если бы не та встреча в тот злополучный день, я не сидел бы сейчас тут и не дрожал, как осиновый лист.
Вдоволь обогатив свою мягкую шёрстку дождевыми витаминами, я направился было уже домой, как вдруг услышал звучное изысканное мяуканье. Под деревом сидела белошёрстая кошка с лазурно-голубыми глазами. Сузив всё моё естество в своих тонких зрачках, она поманила меня гипнотическим взглядом. Я не мог устоять перед такой красотой и окунулся с головой в мой кошачий рай. Но счастье продлилось недолго: через четыре дня наш автобус отбыл покорять неизведанные земли. На прощание я обещал ей, что непременно вернусь. Как только, так сразу.
Следующей остановкой был Амстердам. Город свободы, мечты и желаний. Месяц – март. Ну, вы ведь меня не осудите, если я признаюсь, что вторую любовь всей своей жизни я нашёл именно в Амстердаме? Полная противоположность парижской, серая нибелунгская кошка сразила меня наповал. Но и с ней мне пришлось вскоре расстаться. Как и с семью последующими: из Кёльна, Цюриха, Венеции, Зальцбурга, Будапешта, Питера и Мекки. В Саудовскую Аравию меня занесло на теплоходе друзей хозяев, которые ехали туда на паломничество. Там-то я и узнал, что любить можно не единожды, а сколько душе твоей кошачьей угодно! Моей девятой любви, египетской мау, я рассказал свою идею объединить всех моих «невест» и жить вместе. На что она только недовольно мяукнула и ушла прочь. Больше я её никогда не видел. Но это не остановило меня. Теперь я не чувствовал никакой вины ни перед собой, ни перед ними. Передо мной стояла задача – найти их всех и объединить в одну большую кошачью империю! И тут я совершил ужасную ошибку: я убежал от хозяев в поисках «своих». Я шёл к ним через дожди, бури, злых людей, пинающих меня, сквозь туман, палящий песок и скалящихся собак. Я шёл через леса, по длинным пыльным шоссе, плыл на плотине, падал с водопада, не ел, не пил. Всё во имя идеи. Но… Я не нашёл никого: две кошки подло изменили мне и теперь жили с жирными ленивыми котами; одна поселилась у людей; у одной было такое ожирение, что та не смогла даже посмотреть на меня из-под обвисших век; другая пошла по котам, так, что и следа её было не сыскать; ту другую сбила машина за пару дней до моего прибытия в тот город; амстердамская болела болезнью Альцгеймера и не узнала меня, а парижанку я так и не нашёл.
Вот и сижу я теперь в этой канализационной дыре – мокрый, облинявший, вонючий, грязный и никому не нужный.
В паре шагов от меня послышалось странное шуршанье. От дождя прятался не только я. Под тусклым светом полуоткрытой крышки люка я увидел белоснежную ангору! С лазурно-голубыми глазами! Она медленно подошла ко мне, обнюхала и дружелюбно мяукнула. Моё сердце принадлежало ей и только ей…
Вечерело. Город наполнялся ароматами мартовского солнца, корицы, сирени, сырости и имбиря. По тротуару шли кот и кошка. Он раскрывал ей тайны города, она мурлыкала в ответ. Из пекарни повалил душистый запах крема брюле, переплетённый с нотами хорошо знакомой песни. Коты постояли немного у входа пекарни, а потом исчезли в сумраке парижских переулков.

Комментариев нет:

Отправить комментарий